Форум » • Нарния » Аллария » Ответить
Аллария
[Master*]: Столица Нарнии, возведенная первыми тельмаринскими королями, и сейчас не потеряла своего статуса центра государства. Находится в солнечной лесной долине и с четырех сторон окружена горами. Узкая горная дорога протяженностью в пару километров ведет к королевскому замку.
Ответов - 4
Elhemina: Солнце, вновь этот, казалось, добела раскаленный диск небесного светила прервал сон Мины. Хотя, солнце послужило лишь причиной недовольно сморщить нос, проснулась же она многим раньше, а все тому виной необычные сны, которые снились Элемине на протяжении практически всей сознательной жизни. Они до странности походили на отрывки каких-то далеких воспоминаний, но переживаемых вовсе не ею, а кем-то другим, более, хм, дьявольски настроенным. Потому как после каждого такого до боли реалистичного сна, Элемина просыпалась со странным чувством, отдаленно напоминающем дежа вю. Хотя, еще большая странность – она уже ничего не помнила спустя несколько минут после пробуждения. Чертовщина… Однако, солнце светило столь ярко, что Мина недовольно зажмурилась, и зарылась носом в подушку. Вставать дико не хотелось, а переживать еще один день, который будет так похож на серость предыдущих, и вовсе. Конечно, можно было бы придумать себе достойное занятие – например, пойти с матерью на рынок, или убраться дома, но вот отчего-то не хотелось ничем заниматься. По телу разливалась приятная сладость ничегонеделанья, расслабляющая, дарящая покой и умиротворение… Хлопнула дверь внизу, по дому раздались тяжелые шаги – отец вернулся с дежурства и пошел отсыпаться в свою комнату. Бедный, Мина никак не могла понять, как же можно работать всю ночь, а утром заваливаться в постель? Бред какой-то… Хотя, есть и плюсы, например в том, что сейчас его мало что может разбудить, хоть бегай по дому, распевая во весь голос какую-нибудь чушь, он даже глаз не откроет. Дробный стук каблучков, вновь хлопает дверная створка – теперь уже мать ушла на работу, вероятно, решив не будить-таки дочь, и попросту оставив где-нибудь на видном месте записку с указаниями на сегодня. Славно это все конечно, но вот один минус – сон окончательно перебит, и ничего не остается, как лениво потянуться в кровати, сладко зевнуть, и соскользнуть на пол, вздрогнув от ощущения холодных досок пола босыми ступнями. Еще раз потянуться, небрежным жестом растрепать белокурые кудри, с грацией, подобно кошачьей, соскользнуть с кровати и направиться к шкафу. Мина открыла дубовые створки и прицокнула язычком – тельмаринка вряд ли могла похвастаться разнообразием нарядов. Однако, ей этого вполне себе хватало, а наряжаться было не перед кем. Ну разве что Джонатан… Мысль о женихе заставила лицо Элемины помрачнеть. Тельмаринка чувствовала, что здесь что-то не так, что он не мог вот так просто исчезнуть, прямо перед свадьбой. Да еще тот разговор… Он говорил Мине, что что-то изменилось, что возможно, теперь все будет не так, как раньше, пропадет весь тот покой и умиротворенность, растает, как предрассветная туманная дымка. Элемина тогда лишь посмеялась, и быстро позабыла тот вечер, а зря. Ведь именно тогда Джонатан и исчез, не оставив никакого знака или следа. По началу Мина все порывалась уйти из дома, чтобы найти жениха и выяснить, что же случилось на самом деле, но мать, довольно в резкой форме высказала свой протест, и тельмаринка осталась дома, но не теряя надежды, что когда-нибудь распахнется дверь в ее комнату, и на пороге будет стоять он… Он подойдет к ней, обнимет крепко-крепко, скажет, что скучал, и что никогда больше не расстанется с ней… Будто в подтверждение ее мыслям, тяжелая створка вдруг резко распахнулась, с силой ударившись о стену. Мина аж подпрыгнула на месте, а затем в страхе шарахнулась в сторону. Но нет, это лишь сквозняк, просто ветер… Облегченный выход, как попытка привести в порядок сбившееся и ставшее учащенным дыхание. Элемина подошла к двери, и дрожащей рукой заперла ее на замок, а затем вновь вернулась к шкафу, наугад вытянув из его неглубоких недр какую-то вещь. При ближайшем рассмотрении, вещь оказалась довольно-таки милым темно-зеленым платьем, с порядочным декольте и корсетом. Славно, подойдет. Ночная рубашка бесполезным отрывком шелковой ткани так легко соскальзывает с тела, а ее место занимает малахитового цвета платье. Вновь откуда-то потянуло холодом, да так ощутимо, что Мина передернула плечами, быстро оглядывая комнату. На этот раз окно… Странно, ведь она прекрасно помнила, что прошлой ночью она лично закрыла окно на задвижку. Чертовщина какая-то… Элемина, кусая губы, и полностью игнорируя сквозняк, присела на край своей кровати и обхватила плечи руками. Какое-то странное ощущение поселилось в душе, будто она не одна в этой комнате. Странно, такое чувство приходило всегда, когда тельмаринка думала о Джонатане… Очень странно.
Deimos: Мы снимаем кинофильмы про запреты, разбегаемся и прячем сигареты, и не боимся табличек над нами: "Опасны! Не прикасаться руками!"© Март месяц какого-то года. Грязные улицы, не представляющие собой никакого интереса, куча людей, спешащих куда-то с самого восхода солнца. Это странно было наблюдать тому, кто всю свою сознательную жизнь вообще никогда не работал для того, чтобы выжить - послать кого-то ниже уровнем для того, чтобы тебе принесли, допустим, бутылочку отменно вина - это пожалуйста, но что бы работать за медные и серебряные монеты с утра до ночи - увольте. Аллария - столица Нарнии, но ничего столичного в ней Деймос не находил. Все домики маленькие и на подбор одинаковые, каменные дорожки, людской говор и, самая привлекательная часть любого города - череда трактиров и пабов. Было такое время в сознательной молодости нашего колдуна, когда ничего кроме тельмаринских забегаловок и дешевого пойла ему не было нужно, но, как и большинство Айринцев, переболел и теперь, попадись ему одно такое заведение, он вполне в состоянии будет пройти мимо. Но сейчас в Алларию его привела немного другая цель – память упорно хранила образ светловолосой девушки. Он на сотню процентов был уверен в том, что душа его Неериссы(если, конечно, у этой сволочной девицы она существовала) скрывается в глубине этой маленькой леди. Дело осталось за малым – пробежаться по образам, витающим в воздухе и выловить примерное месторасположение. И, естественно, на это понадобилось не более нескольких минут. Сапфир на кольце засветился ярче, бесшумные вибрации воздуха вокруг и колдуна на улице уже больше нет. Конечная точка телепортации лежала в какую-то единственную светлую комнату, в которой и находился объект его минутной одержимости, облаченной в весьма эффектного вида зеленое платье. Светлые волосы волнами спадающие на хрупкие плечи, почти такой же остренький носик и белокурые волосы. На лице Деймоса в долю секунды появилась фирменная демоническая улыбка, создаваемая им лишь только уголками губ – маленькая игра вероятностями и девушка поднимается в кровати и в обеспокоенности закрывает дверь. Легкое внушение, и по помещению разливается мнимый поток ветра, с которым он сам себя соотносит. Она послушно, словно марионетка, снова закрывает итак закрытое окно. Все же, иллюзии – вещь непередаваемая. Решив для себя, что развлечься он всегда успеет, Деймос легким движением руки поправил прядь своих черных волос и бесшумно и незаметно двинулся вперед. Девушка, так странно напоминающая его наставницу(как бы не забавно было говорить об этому после двух сотен лет их непродолжительных отношений), обхватила свои плечи руками, выражая этим жестом мысленное «отвалите от меня». Неери тоже так делала, только после этого сразу же следовала гневная триада на болвана Алекто, смевшего неправильно понять её слова о кодексе чести. В ней явно жила она – атмосфера и воздух пропах привычной энергетикой, волосы этой женщины были такими же густыми и волнистыми, как её волосы, а глаза – стоит лишь только заглянуть в них, совершенно точно будут идентичны её глазам. Чего только не увидишь во времена слепоты, верно? Для Деймоса самого было странным то, что он не желал воспользоваться обретенной свободой – рамки клана больше не могли сдерживать его силу, а она, без этих рамок, могла быть разрушительной. Он мог бы вполне отправиться куда-нибудь и завоевать не одну территорию, все же дар к политике у него был, но не хотелось. Слишком до одури нудным было все это политико-экономическое воспитание, эти войны… Лучше быть участником войны, чем её учредителем. - Неерисса, - палец Деймоса коснулся её шеи, а её симпатичное ушко обожгло внезапным дыханием и приятным бархатным голосом, - пора домой. Естественно, он понимал, что сейчас начнется – испуганные глаза несчастной Элемины(кажется, её именно так звали), её возможный крик, пересеченный его быстрой реакцией и иллюзией спокойствия и нелегкий разговор. Все же, не каждый день к молодой девушке в комнату врываются колдуны и называют её именем Неерисса.
Elhemina: Странно, но сквозняк не прекращался, даже наоборот – будто кто-то железными холодными когтями сжал сердце, да так сильно, что перехватило дыхание. Элемина, повинуясь какому-то минутному порыву, закрыла глаза, пытаясь привести в порядок свои чувства. Затем она явно почувствовала, что кто-то сел рядом – горячее дыхание, скользнувшее по ее шее, какое-то имя… Мина вздрогнула, и, не открывая глаз прошептала: - Джонатан?.. – но нет, это не может быт Джонатан, у него совершенно другой голос… Элемина открыла глаза и в шоке дернулась назад. Перед ней сидел какой-то странный мужчина, она никогда прежде его не видела, несомненно. Однако же, где-то в далеких глубинах души вдруг что-то дрогнуло, что-то подсказывало, что они встречались уже, были знакомы, да и не только… Где-то на краю сознания вспыхнуло острое ощущение желания, страсти. Не так сильно, но жутко пугающе, до такой степени, что Мина до крови прикусила губу, пытаясь сдержать какие-то безумные порывы. - Кто вы? – голос охрипший и низкий, создавалось впечатление, что девушка напугана, - вы не Джонатан… - о, как много было в этой фразе… Боль, отчаяние, удивление – все это сейчас смешалось в сапфировых глазах девушки. Плюс еще непонимание, кажется, главная составляющая ее состояния на данный момент. Отчего-то вдруг захотелось коснуться этого странного человека, попытаться понять, кто он, и что его сюда привело. Осторожно, будто он был сделан из хрупкого стекла, Мина провела тыльной стороной ладони по его щеке, и вновь вздрогнула от странного ощущения. Какие-то отрывки воспоминаний, сознание будто рисует картину – она, и этот странный человек, она отворачивается от него, а он резко хватает ее за руку и притягивает к себе… Глаза Мины сейчас были будто бы затуманены, она не воспринимала реальность, а полностью окунулась в эти странные отрывки будто бы ее воспоминаний, которые проносились перед ее взором подобно разноцветным картинкам прошлой жизни. Той жизни, о которой ты ничего не помнишь, но которая порой заставляет тебя вспоминать какие-то странные факты, и вызывать ощущение дежа вю. Как те самые сны, которые она не запоминала, почему-то, именно сейчас стало казаться, что те сны были именно про этого странного человека… Слабость, как мед, горячей волной разлилась по венам, разум потерял контроль над телом, и Элемина пододвинулась чуть ближе к этому черноволосому знакомому ей незнакомцу. Она обняла его, вдохнула этот странный запах, зарылась носом в черные, как самая непроглядная ночь, волосы. Он кружил ей голову, сводил с ума, вдруг из недр сознания всплыло стойкое ощущение, что он всегда должен быть рядом, всегда… Мина осторожно прикоснулась губами к его губам, а затем хрупкое видение разлетелось на мелкие осколки, и девушка, вскрикнув, резко отодвинулась от черноволосого мужчины, и, встав с кровати, попятилась от него. Пара шагов – и спина упирается в прохладный камень стены. - Кто вы? – вновь дрожащим голосом спрашивает Элемина, - зачем вы здесь? – она в страхе сжимает ладонью малахит на тонкой серебряной цепочки – бессознательный жест, рассчитанный на обретения чувства защищенности и хотя бы спокойствия. Нет, она не боялась именно этого человека, она боялась тех чувств, что обжигающими волнами поднимались из ее сознания. - Вы меня с кем-то спутали… - совсем тихо сказала Мина, опустив глаза, и не в силах больше смотреть на этого мужчину. Черт возьми, что же происходит....
Deimos: Дежа вю - слишком громкое понятие, чтобы соотносить его ко всему, что происходит вокруг, но именно это она и делала, пытаясь разобраться в нахлынувших на неё воспоминаниях - он это видел. И теперь не оставалось никаких сомнений в том, что именно в тело этой несчастной девушки решила переместиться его блуждающая невеста и, надо признать, Деймос одобрял её выбор. Они были похожи, да, но все равно, было в этой девушке что-то новое для него - мягкость губ и их вкус был совершенно другим, а может быть, просто не было привычной страсти? Прикосновение холодных пальцев к его щеке тоже было другим, не таким как у неё, и Деймос даже не знал, чье прикосновение ему понравилось больше. Её поцелуй не стал для него неожиданностью, поэтому он продолжал все так же спокойно сидеть на небольшой кровати даже тогда, когда она, в сознательном страхе, отползла к стене в явно шоке от своих будто бы кем-то предписанных действий. Между тем, в голове Деймоса ряд за рядом шло осмысливание своего следующего шага – как, не травмировав психику этой леди, сказать ей о том, что внутри неё есть очень нужные ему воспоминания? Конечно же, можно было бы сразу в лоб - его вполне в его репертуаре, но Элемина, впавшая в глубокий транс, явно не была ему нужна. По крайней мере, пока. Тем более, её мысли сейчас были о Джонатане. Интересно, опять-таки, можно ли сказать девушке о том, что её жених - подлый предатель, колдун, поднявший восстание и что он умер красиво, во сне….без вреда для её психического здоровья? Тем не менее, драгоценное время утекало, а ему даже не было известно, послал ли кто-нибудь за ним погоню. Сгинуть в мире миражей, где один краше другого по десятибалльной шкале издевательств – это далеко не та смерть, которую он когда-либо захотел бы принять. Посему - короткий взмах пальцами и движения миловидной блондинки, в буквальном смысле вжавшейся в каменную стену, становятся расслабленными и спокойными. Внушение, друзья мои, крайне полезная вещь. - Я не Джонатан, и благодарю Айра за то, что никогда им не буду, - саркастическая улыбка, озарившая его лицо, на данный момент внушала только положительные эмоции, - Неерисса... - короткая пауза, - Элемина, - он поправил сам себя, - вы всегда целуете незнакомцев, которые приходят "путать" вас с другой женщиной?- в усмешке поднятая бровь, - Просто интересуюсь. Несомненно, будь сейчас перед ним его Неерисса, она бы вполне была способна наброситься на него и, по меньшей мере, расцарапать лицо, а тут... Было как-то обычно, может быть. Может быть, все же обрадовать девушку радостной вестью о скорой кончине её жениха? - Элемина, - Деймос правда пытался принять жалостливый вид, но при его внешности это могло выйти только пугающе, - Джонатан не придет больше. - она шелохнулась, пробуя его слова на вкус, на правдивость, - Он.. мертв. - Черные глаза оставались совершенно непроницаемыми, а тембр его голоса был таким, словно он рассуждал сам с собой о том, почему это хозяйка такой дивной комнаты до сих пор не предложила дорогому гостю чашечку крепкого чая. Тактичность - не его лучшая черта, поэтому нет ничего удивительного в том, что он, почти не выдержав паузу, продолжил: - Он был редкостным мерзавцем, поэтому прошу тебя, не лей по нему слез. - Он поднялся с кровати и совершенно по-человечески потянулся, после чего приблизился к той самой несчастной стенке, в которую юная девушка все ещё яростно пыталась вжаться. Плавно опустившись перед ней на одно колено, так, что их плечи были почти на одном уровне, Деймос, сверкнув глазами, добавил: - К тому же, теперь у тебя появился я. - Сказал - как отрезал. Обыденная интонация и четкая константировка факта. В этом и был весь наш колдун и его совершенное обаяние.
полная версия страницы